Сидишь такой, готовишься к ЕГЭ по русскому языку, читаешь тексты всякие по заданию... И тут тебя прошибает:

"...Может показаться странной и недостойной эта барахольная возня перед разлукой, скорее всего навечной, ничтожное копанье в шмотье посреди такой войны. Неужели не было о чем поговорить, неужели не было друг для друга серьезных и высоких слов? Все было, да не выговаривалось вслух. Нас растили на жестком ветру и приучили не размазывать по столу масляную кашу слов. А говорить можно и простыми, грубыми предметами, которые «пригодятся». «Держи!..» — а за этим: меня не будет, а ты носи мою шапку и ботинки и обогревайся рефлектором, когда холодно... «Бери кофемолку, не ломайся!» — это значит: а хорошая у нас была дружба!.. «Давай, черт с тобой!» — а внутри: друг мой милый, друг золотой, неужели это правда, и ничего больше не будет?.. «На дуршлаг!» — но ведь было, было, и этого у нас не отнимешь. Это навсегда с нами. Значит, есть в мире и останется в нем..." (с)

Кому любовь, кому война, а для меня тема дружбы навсегда останется одной из первых в списке того, о чем я много думаю, говорю, чувствую и живу. Вот черт его знает, почему так. Быть может, потому что друг - это первый человек, нежность к которому во всей ее силе, было ощущать не страшно, не стыдно и не запрещено. Потому что дружеская любовь имеет какую-то свою, определенную, частоту, хорошо мне знакомую. Потому что дружба - это, пожалуй, то, что всегда было и есть в моей жизни счастливого...
Когда-то мне казалось, что мы с Крисей в далеком прошлом были товарищами на страшной и долгой войне. Точно такое же чувство у меня возникает и по отношению к стальному брату - встать спиной к спине, защищать во всей звериной ярости, преданности. Поддерживать огонь, греть руки над костром, когда ночь и трава гудит насекомыми. Смеяться там, где иные сходят с ума, и думать не о том, чтобы выжить, а о том - как выглядит Бог (твой, мой, наш). Прыгать в холодную реку, когда вдали утихают взрывы и понимать, спасая жизнь брату, - я спасаю свое собственное сердце. Это все там где-то, оттуда, издалека. Что-то очень знакомое, известное в глубине меня. Что-то важное и теплое, счастливое, как солнцем залитый холм над речкой, где трава примята нами, спящими вот так, открыто. Нами, играющими со смертью. Вот так. Открыто.