ГрустноВсегда полагала, что триггер - это отсутствие адекватного прохождения через ту или иную болезненную ситуацию. Сегодня снилась Шеба. Несколько дней до этого - разговор с человеком, поддерживающим убийство бродячих животных. Сейчас вот - пост очень схожего содержания в "избранном". Несколько месяцев назад моя реакция была бы не более, чем "пожать плечами и отряхнуться", теперь - нет. Теперь вот не получается.
То ли рана еще слишком свежа (я думала, я устойчивее), то ли нервы стали ни к черту. Ничегошеньки я о себе, оказывается, не знаю. Едва ли я становлюсь глубже. Скорее - восприимчивее и слабей. Совершенно не понятно, когда меня отпустит.
У меня сейчас все достаточно неплохо. Малая подрастает, приобретает форму почти-взрослой-кошки, становится чуть менее разговорчивой, но все более подвижной, хотя казалось бы куда. Я, как мне казалось, отгоревала свое и пошла дальше - учиться, работать, заниматься вездесущим домашним бытом. А ночью мне снится Шеба и сон этот наполнен предчувствием беды, в котором она еще жива, но я уже знаю, что это ненадолго. Чувство обреченности - у меня с ним тяжелые взаимоотношения, я его не умею. А утром я вижу вазу точь-в-точь, как урночку, в котором я забирала ее прах. Присмотрелась - нет, совсем не похоже.
Шебу я похоронила на даче, на участке. Странно было забирать ее после кремации. Странно было везти вазу в рюкзаке и оставлять ее под молоденьким дубом, а потом вместе с Чеширским нестись на электричку в пронизанном болотным льдом воздухе. И конечно я потом заболела. И конечно, я ненавидела в этот день отца, который по омерзительному стечению обстоятельств был на даче и весело бухал там с друзьями.
Я хочу приехать на дачу, когда там никого не будет, сесть под этот самый дуб и реветь, пока от меня не останется очертание в воздухе.
Так странно думать, что для кого-то это может быть не о чем. Так странно, что все так по-разному устроены. Еще страннее, что я ведь и сама говорю себе, что скорбь по животному и по человеку не должны быть сравнимы. Что же, они и не сравнимы. Просто первое нихрена не легче переживается. Кусок сердечной привязанности, вырванный из жизни - в любом случае. И все вытекающие последствия в виде непроходящей душевной боли, от которой довольно легко отвлечься, но очень трудно избавиться совсем. А еще я никогда не могла понять, почему одни люди любят животных, а другие нет. При этом я не могу сказать, что последние представали передо мной какими-то исчадиями ада, нет. Вполне себе часто адекватные и внимательные по отношению к другим двуногим существа. И совершенно равнодушные к животным. И вот тут-то для меня и не сходится, потому что для меня с раннего детства зверье было все теми же личностями, со своей индивидуальностью, характером и манерами. Как можно любить людей и не любить животных для меня всегда оставалось загадкой, странностью, ответа на которую я никогда не найду. Как можно воспринимать животное, как что-то лишенное одушевления - тоже. Впрочем, я - человек, склонный к персонофикации, однажды убивший гусеницу из любопытства и до совершеннолетия не способный простить себе этого, взрослеющий в окружении кошек и крыс, давший имя велосипеду. Может быть в этом заключается ответ на мое непонимание?
Но вот я смотрю на Рамону, уставшую после вечерних гонок по стенам, наохотившуюся за пауком (успешно мною спасенным и эвакуированным из квартиры) и сердце мое не знает разницы в проявлении любви. Не понимает.