Надо мною только Бог, Зима и северное солнце
Я думаю, что написать silver snow, она же - "Призрачный семпай" в недалеком прошлом. Она же - мой любимый котик с работы. Теперь уже бывшей работы. Открываю дневник, "новая запись" и понимаю, что мне, кажется, совершенно нечего сказать. Или, вернее, нечего сказать Красиво.
В действительности красивого очень много. Просто я устала. Когда я устаю - я быстро раздражаюсь и медленно радуюсь. В рабочие дни в моей жизни происходит очень много встреч, событий и разговоров. В мои выходные дни их происходит в три раза больше. Я успеваю прочувствовать и пережить столько всего, что по возвращении домой я ощущаю в себе спертую тишину. Лучшее, что со мной можно сделать - это проветрить меня, распахнув во мне все форточки.
Последние новости из Пушкина - золото и медь окончательно распространилось по всем живущим там деревьям, сделав исключение только для высоких Екатерининских елей. Эти желтые через одну. Я дергала А.Б. за рукав и спрашивала - Почему Так. Он ответил, что не знает. Врет, наверное. Я же с детства помню, что взрослые знают всё.
В местном ресторане "Бакенбарды" цены, которые повергают в ужас таких, как я, и радуют таких, как А.Б., старое пианино и безлюдность. А.Б. там хорошо и тихо, а это решающее условие - мы остаемся и пьем вишневый Эль. Одни в пустом зале. Вишневый Эль головокружительно пахнет пряностями в ледяном бокале, запеченное в горшочках мясо распространяет ароматы на весь зал и два близлежащих. А.Б. уходит курить, а когда возвращается, я рассказываю ему, что за время его отсутствия со мной очень много всего произошло:
- Я придумала сюжет огромной повести, увидела во-он того странного парня с ноутбуком и решила, что он очень клевый, сделала самолет из салфетки, нашла газетку про Пушкин и сломала ноготь. А у тебя как прошло?
- А я замерз, выкурил одну Мальборо и угостил сигаретами парня, который выглядел, как человек, с которыми мы могли бы стать друзьями. Я просто дал ему пачку и сказал - бери, чувак, сколько хочешь. Он взял две, а потом мы пожали друг другу руки и разошлись. А могли бы стать друзьями.
- Как же здорово, что мы так интересно умеем проводить время порознь. - Восхищаюсь я.
А потом мы купили мне огромный череп из шоколада, взяли два кофе с собой и пошли смотреть на пылающий лес у воды.
Про парня, о котором я обязательно напишу, стоит сказать отдельно. Начнем с того, что у него огромные круглые совиные глаза, тонкий нос с горбинкой и серые волосы, которые торчат в разные стороны. Ну, то есть на макушке у него неаккуратная кичка, а те пряди, которые из нее выпали - торчат. Он сидел в черных лохмотьях, которые (я знаю, у Марика такие), стоят очень дорого. Их, кажется, принято называть "мантией". Он пил кофе, отламывал кривыми кусками черный шоколад и неотрывно глядел в монитор большого тонкого эппл-ноута. А потом к нему подошел представительного вида мужчина в официальном костюме и, немного взволнованно, прижимая трубку телефона к груди, поведал, что они только что нашли на чердаке несколько старинных белых холстов (здание, где располагается чердак, очень древнее) и он не без боя отвоевал для него те холсты, потому что их собирались выкинуть. Парень в мантии чуть не закричал по-моему. Он подавил в себе крик, взмахнул руками и глаза его сделались еще больше и круглее.
Потом он еще долго нервно крутил головой, о чем-то задумывался и никак не мог сосредоточиться на своем ноутбуке. А мы с А.Б. как будто бы очень незаметно наблюдали за ним, пока я на ходу сочиняла о нем небольшую, но увлекательную историю его жизни.
Пушкин солнечным осенним днем такой истошно красивый, что я невольно стала ждать сумрака. Такие виды привычнее наблюдать на открытках и заставках для рабочего стола, но никак не вокруг себя, когда они такие живые и настоящие, что только руку протяни - и пальцы потонут в золотом свечении и блеске листвы.
В действительности красивого очень много. Просто я устала. Когда я устаю - я быстро раздражаюсь и медленно радуюсь. В рабочие дни в моей жизни происходит очень много встреч, событий и разговоров. В мои выходные дни их происходит в три раза больше. Я успеваю прочувствовать и пережить столько всего, что по возвращении домой я ощущаю в себе спертую тишину. Лучшее, что со мной можно сделать - это проветрить меня, распахнув во мне все форточки.
Последние новости из Пушкина - золото и медь окончательно распространилось по всем живущим там деревьям, сделав исключение только для высоких Екатерининских елей. Эти желтые через одну. Я дергала А.Б. за рукав и спрашивала - Почему Так. Он ответил, что не знает. Врет, наверное. Я же с детства помню, что взрослые знают всё.
В местном ресторане "Бакенбарды" цены, которые повергают в ужас таких, как я, и радуют таких, как А.Б., старое пианино и безлюдность. А.Б. там хорошо и тихо, а это решающее условие - мы остаемся и пьем вишневый Эль. Одни в пустом зале. Вишневый Эль головокружительно пахнет пряностями в ледяном бокале, запеченное в горшочках мясо распространяет ароматы на весь зал и два близлежащих. А.Б. уходит курить, а когда возвращается, я рассказываю ему, что за время его отсутствия со мной очень много всего произошло:
- Я придумала сюжет огромной повести, увидела во-он того странного парня с ноутбуком и решила, что он очень клевый, сделала самолет из салфетки, нашла газетку про Пушкин и сломала ноготь. А у тебя как прошло?
- А я замерз, выкурил одну Мальборо и угостил сигаретами парня, который выглядел, как человек, с которыми мы могли бы стать друзьями. Я просто дал ему пачку и сказал - бери, чувак, сколько хочешь. Он взял две, а потом мы пожали друг другу руки и разошлись. А могли бы стать друзьями.
- Как же здорово, что мы так интересно умеем проводить время порознь. - Восхищаюсь я.
А потом мы купили мне огромный череп из шоколада, взяли два кофе с собой и пошли смотреть на пылающий лес у воды.
Про парня, о котором я обязательно напишу, стоит сказать отдельно. Начнем с того, что у него огромные круглые совиные глаза, тонкий нос с горбинкой и серые волосы, которые торчат в разные стороны. Ну, то есть на макушке у него неаккуратная кичка, а те пряди, которые из нее выпали - торчат. Он сидел в черных лохмотьях, которые (я знаю, у Марика такие), стоят очень дорого. Их, кажется, принято называть "мантией". Он пил кофе, отламывал кривыми кусками черный шоколад и неотрывно глядел в монитор большого тонкого эппл-ноута. А потом к нему подошел представительного вида мужчина в официальном костюме и, немного взволнованно, прижимая трубку телефона к груди, поведал, что они только что нашли на чердаке несколько старинных белых холстов (здание, где располагается чердак, очень древнее) и он не без боя отвоевал для него те холсты, потому что их собирались выкинуть. Парень в мантии чуть не закричал по-моему. Он подавил в себе крик, взмахнул руками и глаза его сделались еще больше и круглее.
Потом он еще долго нервно крутил головой, о чем-то задумывался и никак не мог сосредоточиться на своем ноутбуке. А мы с А.Б. как будто бы очень незаметно наблюдали за ним, пока я на ходу сочиняла о нем небольшую, но увлекательную историю его жизни.
Пушкин солнечным осенним днем такой истошно красивый, что я невольно стала ждать сумрака. Такие виды привычнее наблюдать на открытках и заставках для рабочего стола, но никак не вокруг себя, когда они такие живые и настоящие, что только руку протяни - и пальцы потонут в золотом свечении и блеске листвы.
-
-
23.10.2015 в 19:40А говорила, все сплошь страх и грусть, лиса :>
-
-
23.10.2015 в 20:14